Среди французских фильмов есть те, что могут отравить вам день — типа «Тоски после коитуса» (Post coitum animal triste) Бригитты Роуан. «После коитуса каждая тварь бывает печальна», — так это звучит на латыни. Героиня, немолодая женщина, редактор, интеллектуалка, бессильна удержать молодого любовника. Молодой писатель бессилен закончить роман. Муж бессилен предотвратить адюльтер. И все это там, в Париже, где читают умные книги, присуждают литературные премии, по утрам несут кофе в постель, где водопроводчики носят роскошные кудри и занимаются сексом на шелковых простынях. И где пожилая мадам Ле Плюш убивает супруга за ужином вилкой, устав от сорокалетней тоски и скуки. Грустно и тягостно, депресняк, хандра, сплин, ностальгия.
Угораздит увидеть два — три подобных фильма, и потом чуть ли не целый год забираешь левее по карте и, оставляя французских любовников французам, смотришь жаркое испанское кино: сборник короткометражек «Совершенные поцелуи», «Атомику», Альмодовара, Хулио Медема. Но, тьфу ты пропасть, даже у Медема попадаются «офранцуженные» куски. «Земля» — почти гениальна и безупречна. И в «Любовниках Полярного круга» поначалу все по-испански ярко и остро. Двоих соединяет цепь нечаянных совпадений. Но вот беда, стоит героям это понять, так начинаются их поползновения на собственность Фортуны. Исподволь (чуть ли не втайне от себя) они пытаются направлять, поправлять и подталкивать ее колесо. Словно хотят обручиться с Золотой рыбкой для надежности. Вот так. До мокриц им нет дела, они любят в искусственном климате. Правда, все искупает финал, где Медем не обманул, не сфальшивил, и все ему все простили.
А на французских режиссеров после их «посткоитусов» я еще несколько месяцев дулась. Только «Доберман» и «Ситком» мое любопытство расшевелили. Сегодня к этой паре добавился «Салон красоты «Венера». И я, кажется, вновь их люблю, рекомендую и пропагандирую.
Хотя давеча в кинозале опасения не покидали меня до последнего титра. Гляжу, вот снова — он и она. Он (Самюэль Ле Биан) скульптор. То есть художник, богема. (Какой кошмар!) Она (Натали Бэй) массажист и визажист в салоне красоты. (Ну, допустим, это еще не так страшно). Ей за сорок. (Ужас! — Того и гляди, начнутся мигрень и нытье.) У него — молодая невеста: героиновая девочка-пьеро: тени под глазами + фигура + идеальная кожа. (Беда! Жди истерик, мелодрамматических сцен, попыток самоубийства.)
Но, как выяснилось, не надо бояться. Натали Бэй в роли Анжелы не оправдает ваших мрачных опасений. Ее героине хоть и за сорок, но она без труда (и не без женственной легкости) доведет любого мужчину от столика в ресторане до постели где угодно с помощью пары замечаний о качествах его галстука.
Она подскажет своей дурёхе — подруге, что стоит предпочитать любовным связям встречи. Она умывается холодной водой. Она напоминает Вам себя (Донасьену/Мари-Терезу/Женевьеву) в фильме «Наша история» Бертрана Блие (который вот уже шестнадцать лет не скучно пересматривать).
Клиентки салона ничего не успевают. И хотят казаться моложе, чтоб наверстать. Анжелина подруга, чтоб наверстать, путешествует. Анжела расправляет чужие морщины и ужинает в кафе, вот и все, но успевает пережить так много, что бледнеет от усталости. Кстати, Антуан то, вообще, обедал не с ней. Он потерял голову за соседним столиком.
Этот скульптор, представьте, тоже не подведет. И если вы думаете, что он лепит ню с обнаженных натурщиц, вы ошибаетесь. Он ваяет алтарь для собора в Пуатье к Рождеству. И если вам кажется, что так задумано, чтобы в фильм вошли серые камни, птицы, орган…, то вы снова не правы. По телефону Он будет рассказывать Ей, как священник — сантиметр за сантиметром… медленно… на глазах у притихшей паствы… — втирал в его камень елей!
Словом, фильм мне сильно нравится. Да и повсюду он имеет успех. И все секреты успеха в нем налицо.
Во-первых, французское кино нужно снимать к Рождеству, как и ваять новый алтарь. И пусть эксгибиционистки обнажаются, транствеститы(ки) изничтожают бороды и усы эпиляцией, старушки утюжат морщины и подбирают мэйкап каракатицы на костюмированный бал. Пусть они все смотрят на чудный мир из-под кремов и масок, сквозь розовые стекла и гипюровые трусики в витрине. Бусы огоньков затянут небеса и перспективы улиц и уберегут от провалов в ностальгию.
Во-вторых, французам вредно пока снимать мелодраму. Даже Леконту. За «Девушку на мосту» его поругивают, да и «Сезаров» мало дают. Долой мелодраму! Даешь полицейский боевик («Доберман»), ситуационную комедию («Крысятник») или, на худой конец, «Салон «Венеру» — лирический ситком. Цитирую, клиентке «нужен кирпич, а не нежность, у нее кожа носорога».
И, в-третьих, да здравствует нетрадиционный секс! Трансвестит в «Добермане», метатель ножей у Леконта, крыса у Озона, массажистка, запустившая обе руки в омолаживающий крем, у Маршалл — лучшие любовники. С ними никакой тоски! Ни после коитуса, ни до.
Ударить Рождеством, ситкомом и любовной эксцентрикой по мелодраме! Потому что все еще бывает страшно, когда, например, любовница встречается с невестой. Вот-вот она ее узнает (ведь видела фотографию) и будет угрызаться, и пенять на свой возраст, и мучиться. Ан нет, Анжела не помнит, не замечает, не угрызается! Но и невеста не унимается. Ходит весь фильм по пятам.
В конце концов, тревога по поводу того, что фильм, того и гляди, мутирует в мелодраму, начинает угадываться и в поступках Анжелы. Вот она спешит навестить приятельницу (Матильда Сэне), разом сглотнувшую свою месячную норму таблеток. Вот берет под пристальное наблюдение престарелого ухажера (Робер Оссейн) своей молоденьгой коллеги (Одри Тоту). Вот твердит про себя, что знает, как Антуан ее предаст, как будет говорить о собственной свободе.
И я боялась, что все испортится. Особенно в финале, когда увидела «героиновую» девчонку с пистолетом. О, я бы рыдала от досады, если б юная леди кого-нибудь из двоих застрелила!
Но все опять обошлось. От выстрела посыпались праздничные искры. Голубые и длинные. Кирпично-носороговые клиентки в костюмах астронавток и каракатиц ушли. Вульгарное покинуло сцену. Антуан принес Анжеле платье с кринолином. И теперь всем абсолютно наплевать, что ей за сорок. Она так восхитительна, что напоминает сны о минувшем тому лет двести.
Дарить шелка — это вам не трусы на елке развешивать. Тут не то Фрагонар, не то трогательный Антуан Ватто сквозит. Ну, если и не они, то, по меньшей мере, Шарль Перро в подарок на праздник.
Вот так, в последний момент, минуя опасности, Тони Маршалл перебирается из кича, фарса — в истуар д’амур. Блестящий эстетский ход. И если б не концовка, пожалуй, стоило бы отдать три «Сезара» Леконту. А так…
В общем, «Сезару» можно доверять.
Рекомендуется: всем, и, в особенности, давним поклонникам французского кино.
Не рекомендуется: снобам, женоненавистникам и моралистам.
Салон красоты «Венера» (Venus beaute (institut)
Тони Маршалл, Франция, 1999
В ролях: Натали Бэй, Бюль Ожье, Самюэль Ле Биан,
Жак Бонаффе, Матильда Сэне, Одри Тоту