Больше всего “фильмов про жизнь в оболочке” снято режиссерами киберпанка. В кино этим термином окрестили совершенно особые, как правило, малобюджетные, но очень экстравагантные фильмы. Там действуют “компьютерные люди”: программисты, дизайнеры, математики и хакеры-неформалы. И всех их не оставляют видения.
В фильме “Пи” ум математика Макса Коэна терзает бесконечная последовательность чисел, которая сходится к числу пи. Герою Кристофера Ламбера в “Нирване” Габриеля Сальватореса воображение рисует спутанный мир мексиканцев, проституток, разбойников и контрабандистов: он сочиняет компьютерную игру. В “Кубе” сочинитель безличен, весь бред технократических декораций возникает как следствие серьезного “программного” сбоя. Только в “Джонни Мнемонике” Роберта Лонго видения вызваны не собственным мозгом Джонни (который давно отказал даже что-либо вспоминать), а разрушением встроенной в голову искусственной памяти, куда “залито” 300 мегабайт чужеродной информации. Но это исключение. Во всех других случаях видения развиваются в ходе работы сочиненной “компьютерщиками” программы. Всякий программный продукт, как и контейнер Джонни, возбуждает острый коммерческий интерес крупных и влиятельных корпораций. Торговля компьютерной иллюзией приносит большую прибыль.
Из четырех названных фильмов “Куб” и “Нирвана” — ярчайшие примеры “оболочечной” жизни. Их герои, как в “Шоу Трумэна” и фильме Аменабара, — те же примитивы из мыльной оперы, которых на этот раз засосало в DOOM. В сравнении с несчастным Трумэном и грезящим в холодильнике парнем этим и вовсе жизнь не мила (в них же все время стреляют, не говоря о том, что отсутствуют горизонты) и они тоже рады выкинуться из оболочки-ловушки, что и происходит в финале.
Такая концовка, понятно, не красит имиджа производителей популярных компьютерных игр и разного рода виртуальной реальности. Режиссеры киберпанка потрудились над их развенчанием, подводя к резюме: “Компьютерные миражи — убоги”. Голливуду остается только воспользоваться сим результатом для утверждения собственного господства на мировом рынке грез.
Долго ждать момента, когда из киберпанка сделают голливудский суперблокбастер не пришлось. Появились Вачовски бразэрс и забрали весь кибер в свою многомиллионную “Матрицу”, поправив все его недостатки.
С позиций “большого кино” изъянов у киберпанка немного. Их очень легко перечислить.
Во-первых, киберпанк насквозь хворый. Всех в нем одолевает мигрень и физические мученья. У Джонни Мнемоника в голове дыра, а в ней — элемент памяти, набитый всякой дрянью. Его подружку из-за каких-то там стимуляторов то и дело крючат судороги. У Макса Коэна в “Пи” дикие головные боли, и он не может взглянуть на солнце без приступа. У парня из “Нирваны” вместо глаз отвратительные имплантанты, а его приятельница не спала так давно, что не держится на ногах…
Второе: действующие лица сплошь гениальности, близкие к помешательству.
Математик Макс Коэн — гениален и лыс, и “Куб” украшает лысая гениальность, а в “Нирванt” аж целое скопление дарований, так называемых “ангелов”, перенапрягает мозги для полетов в сети.
В-третьих, герои “кибера” — безответственны. Нет, они, конечно, переживают ответственность перед тем, что свыше наделило их даром, перед собственными творениями. Но чувство гражданского долга и патриотические эмоции в них напрочь отсутствуют.
И, наконец, четвертая беда. Картинка, которую видит зритель, — очень эффектная, но вместе с тем и очень дешевая, совсем как желтая кофта Маяковского, как маскарадный костюм из картона, как дикий панковский прикид (возможно, отсюда и название).
Все это — нестандарт. Голливудская фабрика это бракует. Только красавицы и красавцы, только белозубые, здоровые и спортивные, только отличники (но не более того, без всяких там прозрений), только влюбленные в американский флаг (хотя бы внутренне)! Только действия, без умствований. И обязательно нужны спецэффекты.
А теперь — посмотрите на Нео из “Матрицы”! Как он здоров и крепок!
Вроде бы тот же Киану Ривз, что и в “Мнемонике”, да не совсем. Здесь другое кино, здесь Джонни Мнемоник поправился! И прямо, как говорится, на глазах у изумленной публики научился проделывать все, на что способны Джемс Бонд, кто бы его не играл, Брюс Уиллис, Шварцнеггер и Джеки Чан.
Нео нормален. Нет у него никакого дара. Он весь фильм орет: “Я не избранный!”.
Все, что делает Нео, он делает ради свободы людей на Земле. И ему аплодируют все граждане мира. (Кстати сказать, киберпанк по своей природе серьезен, и этот “серьез” очень подходит для создания нравоучительных и пафосных фильмов.)
И наконец — спецэффекты. Их без счета. Тут и зарастающий рот, и изведение гигантских насекомых из тела, и жидкое зеркало, растекающееся по коже, и космические скорпионы, и человеческие эмбрионы, и канонические прыжки с небоскребов, и вертолеты… Да все тут есть, полное собрание сочинений.
Отрадно, что интонация, зрительный образ фильма складываются не только из трюков. Этот печальный мерцающий дождь, собранный из цифр, струйками бегущих по экрану, из пуль и разбрызганных осколков, от которых красиво уклоняются герои в красивых развевающихся плащах, и потом, — эти отовсюду бьющие водяные струи… Многие сцены фильма сняты просто для красоты.
Признаться, смотреть “Матрицу” меня подвиг знакомый дизайнер. За чаем он то и дело вспоминал какую-нибудь “красотищу из фильма”, пускался в похвалы и подробные описания. Словом, ночью я почти не спала, размечтавшись о празднике глаз, а спозаранку рванула в “Салют”.
В общем-то “Матрица” — не шедевр. Ей не хватает куража “Пятого элемента”, недостает жесткости сюжетной пружины.
Но это не умаляет ее этапной роли.
Наконец-то все смотрят вполне современный фильм, приходя в волненье исключительно от столкновений и перекличек отдельных узнаваемых интерфейсов. Каждый интерфейс, то есть виртуальная “оболочка”, изображение которой вызывается на экран, распускается в видеоряд, согласно сценарию и требованиям киножанра. — Точно то же, что в книжках: все читают “сорокина” и “пелевина”, а там сталкиваются и конфликтуют не люди, а тексты, не человеческие типы, а словесные клише.
Как и бестселлер, блокбастер предлагает для личного употребления набор иллюзий. Среди них персонажи вольны пережить любые, выбирая соответствующий программный пакет и попадая в среду любого из киножанров: восточный боевик, фантастический триллер, криминальная драма, научная фантастика, экшн и так делее (телевизионная мыльная опера — ура! — исключается). Агент 007, потерявший номер и счет своим двойникам, тут следит за порядком. А новый герой, Нео, расчищает пространство для нового творчества. — Так сказать, традиции и новаторство в киноиндустрии.